Для Локи Лафейссон - Злата, эн лет спустя после событий, Те Самые Песочные часы, фраза "Все могут короли".
Тонкие смуглые пальцы, унизанные богатыми перстнями, слегка постукивают по подлокотникам трона. Перед троном соловьём разливается смазливый дворянчик в смешных штанах-буфах и шляпе с пышным пером. В огромных песочных часах, вздымающихся к потолку за его спиной, неспешно пересыпаются мелкие драгоценные камни. Королева скучает. Королева думает о мышах.
"Вот интересно, если ему запустить в штаны одну такую, маленькую, серенькую... он сразу запищит фальцетом или сперва на месте запрыгает?"
Королева правым виском ощущает на себе укоризненный взгляд бывшего наставника-Архимага и мысленно показывает ему язык.
За её улыбку готовы драться на дуэлях и турнирах, её экзотическая, непривычная для столичных ловеласов красота поражает своей естественностью, а наносной придворный лоск лишь оттеняет дикость, скрытую в глубине тёмных глаз. Она безукоризненно знает дворцовый этикет, обучена разным наукам и искусствам, имеет свой, странный, но действенный подход к политике и экономике - не говоря уже о том, что успешным дипломатическим отношениям с эльфами, гномами и орками человеческое государство обязано исключительно её харизме. Она даже владеет магией всех четырёх стихий - но и это не может спасти её от... скуки.
Мерно шуршат драгоценные песчинки, отсчитывая немилосердно тянущееся время. Гигантские часы завораживают и притягивают взгляд - завитками воздушных потоков, мягким мерцанием водных струй, пляской языков пламени, блеском отполированных каменных колонн. Старожилы двора (а их осталось не так уж много) шёпотом рассказывают, что на месте этих часов новая правительница людей сперва воздвигла не менее гигантское и очень правдоподобное изображение мужского... хм-м... органа, который в приличных местах показывать не принято, как бы намекая, где она вертела все прежние устои и порядки.
"Зараза, я ведь уже пять лет не могу отодрать задницу от этой треклятой табуретки", - мрачно думает королева-колдунья, пропуская мимо ушей льстивые речи очередного жениха, которых за эти пять лет у неё побывало просто бесчисленное количество. "Спасибо Торнму, хоть переделал её в нечто приличное... и бархатом обил, а то как на ней прошлый монарх сидел - это ж уму непостижимо".
В какой-то момент своей тирады незадачливый жених повышает и без того пронзительный голос. Королева Злата морщится и с нежностью думает о старой гоблинше Шафи и её зелье из мухоморов. Ей вспоминается сочувственный и понимающий взгляд Ланфир на коронации - ну, естественно, кому как не Голосу Тха-Энарэ и королеве Перворождённых понимать, чем обернётся умащивание кое-чьей филейной части на царственную табуретку... Хорошо ещё, что Архимаг не зарвался и не попытался сделать из молодой правительницы марионетку, послушную его воле. Нет, умный всё-таки мужик, правильный. Понимает, как это - шоб красиво. Но зануда-а-а...
Королева улыбается, вспоминая увитые цветами эльфийские жилища, умытый росою рассвет и совсем другого жениха, кряжистого и бородатого, замершего с внушительным топором наперевес напротив невесты - зеленокожей орчанки. Тёмные глаза заволакивает прозрачная дымка ностальгии...
- Ваше Величество, а что, ваши мысли занимает какое-то приятное воспоминание? - Это напомаженный фанфарон наконец-то замечает, что его не то чтобы внимательно слушают.
- Занимает, - с отсутствующим видом кивает Злата. - Весьма приятное. Волосатая туша здоровенного дохлого паука, которого мы валили всей кодлой в башне злобного некромансера. Меня потом ещё в окошко выкидывали... почти не в переносном смысле.
Дворянчик хрюкает и поражённо затыкается, уже привыкшие ко всему придворные тихо хихикают в кулачок, а Архимаг хмурит брови, но глаза его тоже смеются.
В часах пересыпаются последние камушки. Три, два, один... переворот! Королева-колдунья звучно хлопает ладонью по подлокотнику и соскакивает с трона.
- Сколько ж можно, люди добрые? - строго вопрошает она, обводя взглядом придворных. - Пять лет без передыху - этак и спиться недолго. Короче, вы как хотите, а у меня каникулы.
Архимаг открывает было рот, но Злата звонко выкрикивает четыре странных имени, и из песочных часов выступают четыре фигуры, сотканные из лепестков составляющих их стихий. На миг они окружают девушку, и пышный её наряд тут же сменяют потрёпанные, но всё ещё яркие цветастые юбки и видавшая виды блузка, завязанная узлом под грудью. Королева-цыганка довольно поправляет на шее дешёвое монисто и наставительно сообщает:
- Всё могут короли, а я - не просто королева, но ещё и магичка, и значит, я могу больше, чем всё. Например, в отпуск отправиться. С дипломатическими визитами. А потом - глядишь, ещё разок мир спасём. А ты, - небрежный кивок в сторону несчастного дворянчика, - мне не нравишься, от тебя за версту несёт застарелым потом, смешанным с духами. Не соблюдаешь заветы гигиены от Новорыбкинской мессии в моём лице - получай по полной программе.
Хватая ртом воздух, дворянчик оседает на пол, а Злата берёт за руки стройного рыжего юношу и ветреную красавицу в летящем белом одеянии, но на полшаге оборачивается и корчит назидательную рожицу.
- В моё отсутствие на газоны не гадить, в шторы не сморкаться, магов слушаться. Если кто надумает устроить переворот - надавать по заднице и пустить на общественные работы. Слушайте дедушку-Архимага, дети мои, но не надейтесь - во-первых, он знает, как со мной связаться, а во-вторых - я ж вернусь и всё проверю! Шоб красиво!
И вся пятёрка с гиканьем и свистом вываливается в окно, за которым уже призывно ржёт и бьёт копытом королевский крылатый конь.
- А я ожидал этого через первую пару месяцев, - флегматично замечает Архимаг, левитируя поближе к трону уютное мягкое кресло. - Долгое продержалась. Не зря я ей диплом автоматом засчитал. - И перевёл взгляд на бедолагу, которого до сих пор никто не поднял с пола. - Ну что, милейший? Раз уж королевы нет, считайте, что я за неё. Продолжайте, пожалуйста, я слушаю. Что вы там говорили о глубине и упругости моего декольте?..
Тонкие смуглые пальцы, унизанные богатыми перстнями, слегка постукивают по подлокотникам трона. Перед троном соловьём разливается смазливый дворянчик в смешных штанах-буфах и шляпе с пышным пером. В огромных песочных часах, вздымающихся к потолку за его спиной, неспешно пересыпаются мелкие драгоценные камни. Королева скучает. Королева думает о мышах.
"Вот интересно, если ему запустить в штаны одну такую, маленькую, серенькую... он сразу запищит фальцетом или сперва на месте запрыгает?"
Королева правым виском ощущает на себе укоризненный взгляд бывшего наставника-Архимага и мысленно показывает ему язык.
За её улыбку готовы драться на дуэлях и турнирах, её экзотическая, непривычная для столичных ловеласов красота поражает своей естественностью, а наносной придворный лоск лишь оттеняет дикость, скрытую в глубине тёмных глаз. Она безукоризненно знает дворцовый этикет, обучена разным наукам и искусствам, имеет свой, странный, но действенный подход к политике и экономике - не говоря уже о том, что успешным дипломатическим отношениям с эльфами, гномами и орками человеческое государство обязано исключительно её харизме. Она даже владеет магией всех четырёх стихий - но и это не может спасти её от... скуки.
Мерно шуршат драгоценные песчинки, отсчитывая немилосердно тянущееся время. Гигантские часы завораживают и притягивают взгляд - завитками воздушных потоков, мягким мерцанием водных струй, пляской языков пламени, блеском отполированных каменных колонн. Старожилы двора (а их осталось не так уж много) шёпотом рассказывают, что на месте этих часов новая правительница людей сперва воздвигла не менее гигантское и очень правдоподобное изображение мужского... хм-м... органа, который в приличных местах показывать не принято, как бы намекая, где она вертела все прежние устои и порядки.
"Зараза, я ведь уже пять лет не могу отодрать задницу от этой треклятой табуретки", - мрачно думает королева-колдунья, пропуская мимо ушей льстивые речи очередного жениха, которых за эти пять лет у неё побывало просто бесчисленное количество. "Спасибо Торнму, хоть переделал её в нечто приличное... и бархатом обил, а то как на ней прошлый монарх сидел - это ж уму непостижимо".
В какой-то момент своей тирады незадачливый жених повышает и без того пронзительный голос. Королева Злата морщится и с нежностью думает о старой гоблинше Шафи и её зелье из мухоморов. Ей вспоминается сочувственный и понимающий взгляд Ланфир на коронации - ну, естественно, кому как не Голосу Тха-Энарэ и королеве Перворождённых понимать, чем обернётся умащивание кое-чьей филейной части на царственную табуретку... Хорошо ещё, что Архимаг не зарвался и не попытался сделать из молодой правительницы марионетку, послушную его воле. Нет, умный всё-таки мужик, правильный. Понимает, как это - шоб красиво. Но зануда-а-а...
Королева улыбается, вспоминая увитые цветами эльфийские жилища, умытый росою рассвет и совсем другого жениха, кряжистого и бородатого, замершего с внушительным топором наперевес напротив невесты - зеленокожей орчанки. Тёмные глаза заволакивает прозрачная дымка ностальгии...
- Ваше Величество, а что, ваши мысли занимает какое-то приятное воспоминание? - Это напомаженный фанфарон наконец-то замечает, что его не то чтобы внимательно слушают.
- Занимает, - с отсутствующим видом кивает Злата. - Весьма приятное. Волосатая туша здоровенного дохлого паука, которого мы валили всей кодлой в башне злобного некромансера. Меня потом ещё в окошко выкидывали... почти не в переносном смысле.
Дворянчик хрюкает и поражённо затыкается, уже привыкшие ко всему придворные тихо хихикают в кулачок, а Архимаг хмурит брови, но глаза его тоже смеются.
В часах пересыпаются последние камушки. Три, два, один... переворот! Королева-колдунья звучно хлопает ладонью по подлокотнику и соскакивает с трона.
- Сколько ж можно, люди добрые? - строго вопрошает она, обводя взглядом придворных. - Пять лет без передыху - этак и спиться недолго. Короче, вы как хотите, а у меня каникулы.
Архимаг открывает было рот, но Злата звонко выкрикивает четыре странных имени, и из песочных часов выступают четыре фигуры, сотканные из лепестков составляющих их стихий. На миг они окружают девушку, и пышный её наряд тут же сменяют потрёпанные, но всё ещё яркие цветастые юбки и видавшая виды блузка, завязанная узлом под грудью. Королева-цыганка довольно поправляет на шее дешёвое монисто и наставительно сообщает:
- Всё могут короли, а я - не просто королева, но ещё и магичка, и значит, я могу больше, чем всё. Например, в отпуск отправиться. С дипломатическими визитами. А потом - глядишь, ещё разок мир спасём. А ты, - небрежный кивок в сторону несчастного дворянчика, - мне не нравишься, от тебя за версту несёт застарелым потом, смешанным с духами. Не соблюдаешь заветы гигиены от Новорыбкинской мессии в моём лице - получай по полной программе.
Хватая ртом воздух, дворянчик оседает на пол, а Злата берёт за руки стройного рыжего юношу и ветреную красавицу в летящем белом одеянии, но на полшаге оборачивается и корчит назидательную рожицу.
- В моё отсутствие на газоны не гадить, в шторы не сморкаться, магов слушаться. Если кто надумает устроить переворот - надавать по заднице и пустить на общественные работы. Слушайте дедушку-Архимага, дети мои, но не надейтесь - во-первых, он знает, как со мной связаться, а во-вторых - я ж вернусь и всё проверю! Шоб красиво!
И вся пятёрка с гиканьем и свистом вываливается в окно, за которым уже призывно ржёт и бьёт копытом королевский крылатый конь.
- А я ожидал этого через первую пару месяцев, - флегматично замечает Архимаг, левитируя поближе к трону уютное мягкое кресло. - Долгое продержалась. Не зря я ей диплом автоматом засчитал. - И перевёл взгляд на бедолагу, которого до сих пор никто не поднял с пола. - Ну что, милейший? Раз уж королевы нет, считайте, что я за неё. Продолжайте, пожалуйста, я слушаю. Что вы там говорили о глубине и упругости моего декольте?..
-
-
27.12.2013 в 21:16