Дни становятся короче, ночи длиннее. Горизонт раздвигается, воздух чист и свеж, а полная луна пошла на убыль. Она не успеет смениться до того, как вновь будет танцевать вальс Привратница. Двери откроются на растущий месяц.
И вновь будут гореть свечи, и ограждать порог и окна холодное железо, а от купола бархатно-чёрных небес эхом отразится холодный серебряный смех, и тонкие нити паутины лягут на венок из алых и золотых кленовых листьев.
Я чую время, знаменующее приход Зимы. Чую, хотя обычно с чутьём у меня неладно. Самайн и Бельтайн - из всего Колеса Года я отмечаю только эти два праздника. Жгу свечи, гуляю под звёздами, танцую с невидимками и приветствую песней тех, кто вступает в свои права. Но Бельтайн был и прошёл, а Ночь Врат - уже совсем близко.
Золото глаз, алое пламя вина, мрак ночной. Этот Самайн будет для меня трёхцветным. И серебряная кровь венчает круг.
Скоро. Всего две недели, а я уже жду.
И вновь будут гореть свечи, и ограждать порог и окна холодное железо, а от купола бархатно-чёрных небес эхом отразится холодный серебряный смех, и тонкие нити паутины лягут на венок из алых и золотых кленовых листьев.
Я чую время, знаменующее приход Зимы. Чую, хотя обычно с чутьём у меня неладно. Самайн и Бельтайн - из всего Колеса Года я отмечаю только эти два праздника. Жгу свечи, гуляю под звёздами, танцую с невидимками и приветствую песней тех, кто вступает в свои права. Но Бельтайн был и прошёл, а Ночь Врат - уже совсем близко.
Золото глаз, алое пламя вина, мрак ночной. Этот Самайн будет для меня трёхцветным. И серебряная кровь венчает круг.
Скоро. Всего две недели, а я уже жду.