It felt good just to lie there... to hide from the world outside. Eventually the tears stopped. He cursed Brom. Then he reluctantly wiped his cheeks and got up.
Хорошо было бы лежать в этом теплом полумраке и не двигаться… спрятаться ото всех на свете… обо всех позабыть… Черт бы побрал этого Брома! Эрагон сразу же перестал плакать, вытер глаза и вылез из-под одеяла.
Там было так хорошо лежать… прятаться от внешнего мира. Наконец, слёзы прекратились. Юноша выругался в адрес Брома, затем нехотя вытер щёки и поднялся.
(Опять «чёрт»… Хоть диссертацию пиши – «Вопрос религии в мире Алагейзии»… Эрагон не потому прекратил плакать, что полез мстить Брому, – ему просто было уже нечем плакать. А Брома он проклял просто так – напоследок, как достойный финал слезоразлива.)
“Do you know what they looked like?” asked Eragon.
“Better, I can make one.”
– А ты не можешь рассказать мне, как выглядело мягкое седло? – попросил Эрагон.
– Лучше я его сделаю.
– Ты знаешь, как они выглядели? – спросил Эрагон.
– Лучше, я могу сделать такое.
(В варианте мэтрессы, по моему ощущению, Эрагон Брому уже всё простил, раз уж даже просит; и старику просто влом рассказывать да описывать, поэтому седло он решает сделать. В оригинале Бром, грубо говоря, набивает себе цену – мол, смотри и учись, мальчишка, я не только теоретик, я лучше – я практик!)
Then he cut five bands out of the leather and outlined a dozen or so shapes on the hides. Once the pieces had been sliced out, he cut what remained of the hides into long cords.
…потом из одной шкуры вырезал пять ровных широких полос, а из другой – ещё около дюжины разных более мелких деталей. Оставшуюся кожу он нарезал на длинные тонкие полоски…
Затем вырезал из кожи пять ремней и начертил на прочих шкурах около дюжины фигур. Вырезав их, старик превратил то, что осталось, в длинные шнуры.
(Про то, сколько шкур Бром использовал для изготовки седла, мы из оригинала не узнаём. Да и непонятно, почему мэтресса обзывает дюжину деталей «более мелкими», хотя именно из них (числом в три) будет делаться само седло.)
читать дальше
Хорошо было бы лежать в этом теплом полумраке и не двигаться… спрятаться ото всех на свете… обо всех позабыть… Черт бы побрал этого Брома! Эрагон сразу же перестал плакать, вытер глаза и вылез из-под одеяла.
Там было так хорошо лежать… прятаться от внешнего мира. Наконец, слёзы прекратились. Юноша выругался в адрес Брома, затем нехотя вытер щёки и поднялся.
(Опять «чёрт»… Хоть диссертацию пиши – «Вопрос религии в мире Алагейзии»… Эрагон не потому прекратил плакать, что полез мстить Брому, – ему просто было уже нечем плакать. А Брома он проклял просто так – напоследок, как достойный финал слезоразлива.)
“Do you know what they looked like?” asked Eragon.
“Better, I can make one.”
– А ты не можешь рассказать мне, как выглядело мягкое седло? – попросил Эрагон.
– Лучше я его сделаю.
– Ты знаешь, как они выглядели? – спросил Эрагон.
– Лучше, я могу сделать такое.
(В варианте мэтрессы, по моему ощущению, Эрагон Брому уже всё простил, раз уж даже просит; и старику просто влом рассказывать да описывать, поэтому седло он решает сделать. В оригинале Бром, грубо говоря, набивает себе цену – мол, смотри и учись, мальчишка, я не только теоретик, я лучше – я практик!)
Then he cut five bands out of the leather and outlined a dozen or so shapes on the hides. Once the pieces had been sliced out, he cut what remained of the hides into long cords.
…потом из одной шкуры вырезал пять ровных широких полос, а из другой – ещё около дюжины разных более мелких деталей. Оставшуюся кожу он нарезал на длинные тонкие полоски…
Затем вырезал из кожи пять ремней и начертил на прочих шкурах около дюжины фигур. Вырезав их, старик превратил то, что осталось, в длинные шнуры.
(Про то, сколько шкур Бром использовал для изготовки седла, мы из оригинала не узнаём. Да и непонятно, почему мэтресса обзывает дюжину деталей «более мелкими», хотя именно из них (числом в три) будет делаться само седло.)
читать дальше