До трёх ночи делала "Стрелу". Поспала три часа, встала в шесть, сделала укладку "Касла" и "Стрелы". И всё равно опоздала на работу. На работе - дурдом с техникой. Задержали бедного Купера, а он даже не разозлился на нас. Ну нельзя же, нельзя новенького звукорежа ставить первым с утра на запись без всякой поддержки более опытных людей! В одной студии не слышно звука вообще, в другой - не слышно студии, бедный Серёжа прыгает от компа к компу, крутит ручки, жмёт кнопочки, а время идёт, а Купер спешит...
В общем, записались кое-как. Но я бы на месте актёра нас уже давно послала.

Ох. От наушников болит голова. С нервами всё в порядке, а болит она из-за артроза правого нижнечелюстного сустава. Надо консультироваться у челюстно-лицевого хирурга, а в любимой поликлинике его нет, надо снова звонить в страховку. Приду домой - упаду спать, и хоть расстреливайте. С ужасом думаю о завтрашней репе. Но ничего, выдержу.
Но зато настроение (без учёта усталости и головной боли) - самое, почему-то, рождественское. Хочется ловить снежинки на ладони (благо, снег уже кое-как и местами идёт), печь печеньки, петь рождественские песни и прыгать на одной ножке. А ещё хочется есть. И спать. Но через десять минут придёт Света Кузнецова, писать Беккет...

Боже, храни Сен-Триниан. (с)