~44~ Вода из песка

[vampirelady]

        К вечеру, когда путники остановились на отдых, состояние Эрагона не улучшилось, а вот настроение ухудшилось. Большая часть дня прошла в долгих объездах, чтобы их не обнаружили солдаты и собаки-ищейки. Юноша слез со Сноуфайра и спросил у Сапфиры: Как девушка?
        Думаю, не хуже, чем раньше. Пару раз слегка шевелилась, но это и всё. Драконица низко припала к земле, чтобы эльфийку можно было вытащить из седла. На миг мягкое тело спасённой прижалось к телу юноши, и он поспешно опустил её на землю.
        Они с Муртагом приготовили скромный ужин, с трудом борясь с подступающим сном. Поев, Муртаг сказал:
        — Дальше мы так продвигаться не сможем; мы ведь солдат никак не опережаем. Ещё день или два, и они нас точно догонят.
        — А что ещё нам остаётся? — огрызнулся Эрагон. — Если бы нас было только двое и ты согласился бы оставить Торнака, Сапфира могла бы унести нас отсюда. Но с эльфийкой? Невозможно.
        Муртаг внимательно посмотрел на него.
        — Если хочешь продолжать путь в одиночку, я не буду тебя останавливать. Мне ли надеяться, что вы с Сапфирой останетесь, рискуя собственной свободой.
        — Не оскорбляй меня, — пробормотал Эрагон. — Я на свободе лишь благодаря тебе. И не собираюсь бросать тебя на милость Имперцев. Хорошая же это будет благодарность!
        Муртаг склонил голову.
        — Твои слова меня ободряют. — Он помолчал. — Но они не решат нашу проблему.
        — А что решит? — спросил Эрагон и указал на эльфийку. — Вот бы она смогла нам сказать, где находятся эльфы; может, мы бы нашли убежище у них.
        — Учитывая степень их защиты, сомневаюсь, чтобы она открыла нам их местонахождение. А даже если бы и так, другие её соплеменники могут быть нам не рады. Да и зачем им нас укрывать? Последними Всадниками, с которыми они имели дело, были Гальбаторикс и Клятвопреступники. Сомневаюсь, что от этой встречи у них остались приятные воспоминания. А я, в отличие от тебя, лишён даже такой сомнительной чести — быть Всадником. Нет, мне эльфы будут совсем не рады.
        Они бы приняли нас, уверенно сказала Сапфира, поудобнее складывая крылья.
        Эрагон пожал плечами.
        — Если бы эльфы и стали защищать нас, мы всё равно их найти не можем, а девушку расспросить невозможно, пока она не придёт в себя. Нужно бежать, но куда — на север, юг, восток или запад?
        Муртаг сплёл кисти рук и прижал большие пальцы к вискам.
        — Думаю, наш единственный выход — покинуть Империю. Те немногие места, где безопасно, находятся далеко отсюда. И до них будет трудно добраться так, чтобы нас не поймали или не выследили… На севере нам ничего не светит, кроме леса Ду Велденварден — там мы, может, и сумеем спрятаться, но мне бы не хотелось вновь проходить мимо Гил’эйда. На западе — лишь Империя и море. К югу лежит Сурда, там ты можешь найти кого-нибудь, кто направит тебя к Варденам. А что до востока… — Он пожал плечами. — На востоке между нами и теми землями, что там могут находиться, лежит пустыня Хадарак. Вардены скрываются где-то за ней, но без нужных указаний нам потребуются годы, чтобы их найти.
        Но мы будем в безопасности, заметила Сапфира. Пока не столкнёмся с какими-нибудь ургалами.
        Эрагон нахмурил лоб. Головная боль грозила затопить его мысли горячей пульсацией.
        — Идти в Сурду слишком опасно. Придётся пересечь большую часть Империи, сторонясь каждого города и деревни. Между нами и Сурдой слишком много людей, мы не сможем попасть туда незамеченными.
        Муртаг поднял бровь.
        — Значит, хочешь идти через пустыню?
        — Другого выхода я не вижу. И потом, так мы сможем оставить границы Империи, прежде чем сюда доберутся ра’заки. На своих летучих скакунах они, наверное, прибудут в Гил’эйд через пару дней, так что у нас не так много времени.
        — Даже если мы и доберёмся до пустыни прежде, чем они сюда прибудут, — сказал Муртаг, — они всё равно смогут нас догнать. Оторваться от них будет сложно.
        Эрагон почесал Сапфире бок, ощущая под пальцами жёсткость чешуи.
        — Это если они смогут пойти по нашему следу. Но для нашей поимки им придётся оставить солдат позади, и в этом наше преимущество. Если дойдёт до драки, думаю, втроём мы сможем их победить… если только не попадём в засаду, как тогда с Бромом.
        — Но если мы дойдём до той стороны Хадарака целыми и невредимыми, — медленно проговорил Муртаг, — куда отправимся дальше? Те земли лежат далеко за границами Империи. Городов будет мало, если вообще будут. И потом, есть ведь ещё и сама пустыня. Что ты о ней знаешь?
        — Только то, что там жарко, сухо и полно песка, — признался Эрагон.
        — В общем и целом, да, — ответил Муртаг. — Там полно ядовитых и несъедобных растений, ядовитых же змей, скорпионов и палящего солнца. Ты ведь видел великую равнину на нашем пути к Гил’эйду?
        Это был риторический вопрос, но Эрагон всё-таки ответил:
        — Да, и не в первый раз.
        — Тогда ты знаешь, каких она невероятных размеров. Заполняет всё сердце Империи. А теперь представь площадь в два или три раза больше, и поймёшь, насколько обширна пустыня Хадарак. Вот что ты предлагаешь пересечь.
        Эрагон попытался нарисовать в воображении такой огромный кусок суши, но не смог представить себе подобные расстояния. Тогда он вынул из седельных сумок карту Алагейзии и раскатал её на земле. От пергамента повеяло плесенью. Юноша рассмотрел равнины и в изумлении покачал головой.
        — Неудивительно, что Империя заканчивается у края пустыни. Всё, что находится за ней, слишком далеко, чтобы Гальбаторикс мог там править.
        Муртаг провёл ладонью над правой стороной пергамента.
        — Все земли за пустыней, залитые белым на этой карте, были объединены одной властью, когда были живы Всадники. Если король вырастит новых Всадников под своим контролем, это позволит ему расширить владения Империи до беспримерных размеров. Но я не об этом говорил. Пустыня Хадарак настолько огромна, в ней столько опасностей, и шансов пересечь её целыми и невредимыми у нас маловато. Это путь для отчаявшихся.
        — Мы и есть отчаявшиеся, — мрачно сказал Эрагон. Затем внимательно изучил карту. — Если поедем через пустыню напрямик, то путь займёт больше месяца, может, даже два. Но если свернём на юго-восток, к Беорским горам, то срежем и доберёмся куда быстрее. А там сможем или поехать вдоль Беор дальше на восток, в пустыню, или отправиться на запад к Сурде. Если карта точна, отсюда до Беор примерно столько же, сколько мы ехали к Гил’эйду.
        — Но это же заняло у нас почти месяц!
        Эрагон нетерпеливо потряс головой.
        — Мы медленно ехали в Гил’эйд из-за моих ран. Если поднапряжёмся, то доберёмся до Беорских гор лишь за малую часть того времени.
        — Ладно. Свою позицию ты изложил, — признал Муртаг. — Но прежде, чем я дам согласие, кое-что нужно прояснить. Думаю, ты заметил, что я купил припасов для нас и коней, пока был в Гил’эйде. Но как мы достанем нужное количество воды? Кочевые племена, живущие в пустыне Хадарак, обычно маскируют свои колодцы и оазисы, чтобы никто не украл их воду. А нести с собой воды больше, чем на один день, непрактично. Только подумай, сколько её нужно Сапфире! Она и лошади за один раз выпьют больше, чем мы за неделю. Не представляю, как мы сможем двигаться в том направлении, которое ты предложил, если только ты не умеешь вызывать дождь по необходимости.
        Эрагон качнулся на каблуках. Вызвать дождь — это было за пределами его силы. Впрочем, он подозревал, что даже самый могущественный Всадник не смог бы этого сделать. Передвинуть такие массы воздуха — это было всё равно, что попытаться приподнять гору. Юноше нужно было такое решение, что не истощило бы всю его силу. Интересно, а возможно ли превратить песок в воду? Это решит нашу проблему, только если не займёт слишком много энергии.
        — У меня есть идея, — сказал он. — Позволь мне провести один опыт, и тогда я дам тебе ответ.
        И Эрагон вышел из лагеря, Сапфира же не отставала от него.
        Что ты намерен делать? — спросила она.
        — Не знаю, — пробормотал юноша. Сапфира, а ты сможешь нести на себе достаточно воды для нас?
        Драконица покачала огромной головой. Нет, я не смогу даже поднять такой вес, не то что лететь с ним.
        Жаль. Эрагон опустился на колени и подобрал камень с углублением, в котором поместилась бы пригоршня воды. Затем он запихнул туда ком земли и задумчиво осмотрел его. Теперь предстояло самое сложное. Каким-то образом юноше нужно было превратить землю в воду. Какие же слова я должен сказать? На какой-то миг он пришёл в замешательство, но затем всё же выбрал два слова, которые, как он надеялся, должны были сработать. Ледяная магия пронеслась сквозь его тело, когда Эрагон пробил знакомый барьер в сознании и приказал:
        — Дэлои мои!
        И тут же земля с поразительной скоростью начала всасывать его силу. Эрагон живо вспомнил предупреждение Брома о том, что определённые задания могут поглотить всю его энергию и забрать жизнь. И в груди юноши расцвела паника. Он попытался отпустить магию, но не смог. Она была связана с ним до тех пор, пока задание не будет выполнено или пока сам он не умрёт. Всё, что Эрагону оставалось, так это сидеть неподвижно и слабеть с каждым мигом.
        И как только он уверился, что так и умрёт здесь, на коленях, земля замерцала и превратилась в воду — её хватило бы лишь на один глоточек. Эрагон с облегчением сел, тяжело дыша. Его сердце болезненно колотилось, голод терзал желудок.
        Что случилось? — спросила Сапфира.
        Эрагон покачал головой, всё ещё в шоке от того, как истощились резервы его тела. Юноша порадовался, что не попытался преобразовать что-нибудь побольше размерами. Это… это не сработает, сказал он. У меня не хватит сил даже на то, чтобы самому себе глоток воды обеспечить.
        Тебе бы следовало быть более осторожным, отругала его драконица. Магия может принести неожиданные плоды, если сочетать древние слова по-новому.
        Юноша зло взглянул на неё. Знаю, но только так я мог проверить свою идею. Не ждать же, пока мы не заберёмся в пустыню! Тут ему пришлось напомнить себе, что Сапфира лишь пытается помочь. А как ты превратила могилу Брома в алмаз, не убив себя? Я едва смог справиться с горстью земли, а это куда меньше, чем тот песчаник.
        Я не знаю, как я это сделала, спокойно заявила она. Это просто произошло.
        А ты сможешь снова так сделать, только на этот раз сотворить воду?
        Эрагон, проговорила драконица, глядя юноше прямо в лицо. Я властна над своими способностями не больше, чем какой-нибудь паук. Такие вещи просто случаются, хочу я этого или нет. Бром рассказывал тебе, что рядом с драконами происходят необычные события. Он говорил правду. Хоть и не объяснил, но и у меня нет объяснений. Иногда я могу изменять что-либо просто по наитию, почти без размышлений. А всё остальное время — вот как сейчас — я столь же беспомощна, как Сноуфайр.
        Ты никогда не бываешь беспомощной, мягко сказал юноша, кладя ладонь ей на шею. Долгое время оба молчали. Эрагон вспомнил сотворённую им могилу и лежавшего в ней Брома и будто наяву увидел, как песчаник смыкается над лицом старика.
        — По крайней мере, мы дали ему достойное погребение, — прошептал он.
        Юноша бездумно водил пальцем по земле, рисуя изогнутые бороздки. Две из этих бороздок образовали крохотную долину, и Эрагон добавил вокруг неё гор, ногтем процарапал внизу реку и углубил её, чтобы не казалась слишком мелкой. Он пририсовал ещё чуть больше деталей и вдруг понял, что смотрит на вполне сносную копию долины Паланкар. Тоска по дому вскипела в его сердце, и юноша стёр долину резким взмахом руки.
        Не хочу об этом говорить, сердито пробормотал он, предупреждая вопросы Сапфиры, скрестил руки на груди и уставился себе под ноги. Почти против воли юноши его глаза вновь метнулись к тому месту, где он взрыхлил землю. И Эрагон тут же выпрямился в изумлении. Хотя земля была сухой, след, который он оставил, испещрила влага. Охваченный любопытством, юноша соскрёб ещё немного земли и в паре дюймов от поверхности обнаружил влажный слой.
        — Посмотри на это! — оживлённо позвал Эрагон.
        Сапфира опустила нос к его находке. И как это нам поможет? Вода в пустыне уж точно погребена так глубоко, что придётся недели копать, чтобы её найти.
        Да, радостно отозвался Эрагон, но пока она там, я смогу её добыть. Смотри! Он углубил ямку, а затем мысленно обратился к магии и вместо того, чтобы превращать землю в воду, просто призвал на поверхность ту влагу, что уже была в земле. Вода устремилась в ямку тонкой струйкой. Юноша улыбнулся и отхлебнул небольшой глоток. Она была прохладной и чистой, идеальной для питья. Видишь! Мы можем добыть всё, что нам нужно.
        Сапфира понюхала лужицу. Здесь — да. Но в пустыне? Там в земле может и не быть столько воды, чтобы можно было вывести её на поверхность.
        Всё получится, заверил её Эрагон. Я только заставляю воду подниматься, а это довольно просто. Если делать это медленно, моя сила не иссякнет. Даже если придётся тянуть воду с глубины в пятьдесят шагов, проблемы это не составит. Особенно, если ты мне поможешь.
        Сапфира с сомнением посмотрела на него. Ты уверен? Подумай внимательно над ответом, ибо, если ты не прав, это будет стоить нам жизни.
        Эрагон поколебался, но потом твёрдо сказал: Я уверен.
        Тогда иди скажи Муртагу. Я посторожу, пока вы спите.
        Но ведь ты не спала всю ночь, как и мы, возразил юноша. Ты должна отдохнуть.
        Со мной всё будет хорошо — я сильнее, чем ты думаешь, мягко ответила драконица. Она свернулась в кольцо, шурша чешуйками, и устремила бдительный взор на север, к их преследователям. Эрагон обнял её, и Сапфира загудела, бока её завибрировали. Иди.
        Он помедлил, но затем всё же неохотно вернулся к Муртагу. Тот спросил:
        — Ну, что? Открыта ли нам пустыня?
        — Да, — подтвердил Эрагон. Он плюхнулся на одеяла и рассказал обо всём, чему научился. Закончив рассказ, юноша повернулся к эльфийке. Её лицо было последним, что он увидел перед тем, как провалиться в сон.